читать дальше
Тишина пугает.
В ней так много звуков, что порой хочется кричать.
Сериал на фоне – как иллюзия безопастности.
Но даже голоса по ту сторону экрана больше не могут ничего гарантировать.
От них тошнит. Знакомые фразы сливаются в белый шум, который скорее раздражает, чем убаюкивает.
Шепот собственных мыслей пробивается сквозь телесигнал.
Застревает на подсознании, словно заезженная пластинка,
с каждым разом становясь только настойчивее.
Раньше ночами я подслушивала чужие миры.
Заглядывала за занавес и проживала сотни других жизней.
Теперь – на повторе смотрю дурацкий ситком, где каждая фраза заучена почти наизусть.
И кажется, будто дорога назад давно забыта.
Но иногда сквозь наигранный фоновый смех мне слышатся старые адреса и пароли.
Однажды я наберусь смелости и выключу звук.
Чтобы погрузиться в тишину.
Услышать сотню других голосов и вспомнить наконец
как звучит мой собственный.
Тишина пугает.
В ней так много звуков, что порой хочется кричать.
Сериал на фоне – как иллюзия безопастности.
Но даже голоса по ту сторону экрана больше не могут ничего гарантировать.
От них тошнит. Знакомые фразы сливаются в белый шум, который скорее раздражает, чем убаюкивает.
Шепот собственных мыслей пробивается сквозь телесигнал.
Застревает на подсознании, словно заезженная пластинка,
с каждым разом становясь только настойчивее.
Раньше ночами я подслушивала чужие миры.
Заглядывала за занавес и проживала сотни других жизней.
Теперь – на повторе смотрю дурацкий ситком, где каждая фраза заучена почти наизусть.
И кажется, будто дорога назад давно забыта.
Но иногда сквозь наигранный фоновый смех мне слышатся старые адреса и пароли.
Однажды я наберусь смелости и выключу звук.
Чтобы погрузиться в тишину.
Услышать сотню других голосов и вспомнить наконец
как звучит мой собственный.